Из-за ограничительных мер многим фирмам стало сложнее исполнять обязательства по договорам. Чтобы сократить риски, компания может изменить условия контракта. Договориться с госзаказчиками будет сложно: юристы говорят, что в текущих условиях власти редко идут навстречу. Но шансы выиграть судебный спор еще ниже. Предвидеть исход разбирательства с коммерческим контрагентом нельзя, так как практика неоднородна. Поэтому предпринимателям сейчас лучше урегулировать конфликты в досудебном порядке, уверены эксперты.
В прошлом году Россия стала мировым лидером по количеству наложенных санкций, обогнав Сирию, Иран и КНДР. И новые ограничения против граждан и юрлиц все еще продолжают вводить. Неделю назад обновленные санкционные списки опубликовали три страны: Великобритания, Австралия и США. А ЕС разрабатывает механизм, который помешает РФ обходить ограничения.
В таких условиях отечественные компании столкнулись с рисками невыполнения контрактов, особенно если работа по ним так или иначе зависит от зарубежных партнеров. Например, когда подрядчик для выполнения госзаказа приобретает материалы или оборудование за границей из-за более высокого качества или отсутствия на отечественном рынке. Но европейские государства вводят ограничения на ввоз товара в РФ. Потому увеличиваются сроки исполнения обязательств, а цена на некоторые товары может расти, объясняет Марк Каретин, старший партнер КА Юков и Партнеры
Проблемы возникают не только с госконтрактами, но и с договорами между юрлицами. «Сейчас, когда наступил момент исполнения контрактов, заключенных до санкций, бизнес столкнулся с тем, что одна сторона не может исполнить свое обязательство, а другая — привлечь первую к ответственности, возместить потери, действенными способами понудить к исполнению обязательства», — говорит Андрей Переладов, сопредседатель КА Регионсервис
Количество обращений клиентов за прошлый год сильно возросло в связи с проблемами исполнения договоров из-за введенных санкций, признает Артем Антонов, советник юрфирмы Кульков, Колотилов и партнеры
Проблемы у клиентов стали возникать уже не только из-за контрактов с контрагентами из западных стран. Теперь добавилось невыполнение обязательств контрагентами из иных стран, которые опасаются риска наложения вторичных санкций либо своим внутренним регулированием стали ужесточать порядок правоотношений с субъектами из РФ, чтобы не подпасть под вторичные санкции.
Как сократить риски по госконтракту
Риски при невыполнении госконтрактов весьма существенны, считает Артур Зурабян, партнер, руководитель практики разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX
С учетом того, что иностранные поставщики работали по общему правилу на условиях предоплаты, не исполнившим обязательства российским контрагентам приходится нести не только риск неустоек и штрафов за неисполнение обязательств, но и возвратом самой стоимости товара. И это при самых туманных перспективах реального взыскания соответствующих сумм с иностранных контрагентов.
Но фирмы могут снизить риски, и для этого нужно вести переговоры с государственным заказчиком. «Конечно, с госзаказчиком договариваться сложнее, чем с обычным коммерческим контрагентом, но другого пути нет», — признает Зурабян. По словам эксперта, если не исполнить обязательство и занять формальную позицию о форс-мажоре, то госзаказчик насчитает все санкции и неустойки по договору и с высокой долей вероятности взыщет их в существенной части.
Зурабян советует достучаться до контрагента, чтобы попытаться договориться и как-то модифицировать предмет исполнения. Практически в каждой ситуации можно либо найти замещающие товары, либо попробовать приобрести тот же товар, но по схеме параллельного импорта, уверен эксперт. Каретин тоже считает, что фирмам стоит использовать все антикризисные меры, введенные государством, например механизм параллельного импорта.
Другой путь — попытаться изменить условия соглашения. Такая возможность предусмотрена законодательством о контрактной системе. Согласно п. 65.1 ст. 112 ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» по соглашению сторон допускается изменение существенных условий контракта, заключенного до 1 января 2024 года. Но только когда при исполнении такого договора возникли независящие от сторон обстоятельства, которые влекут невозможность его исполнения.
Чтобы воспользоваться этим механизмом, поставщику нужно направить официальное письмо заказчику с предложением заключить соглашение об изменении условий контракта, говорит Мария Лисиченкова, юрист антимонопольной практики Delcredere Он должен описать причины внесения изменений и приложить подтверждающие документы. После этого заказчик должен обратиться в уполномоченный орган, чтобы получить разрешение на изменение контракта. Для федеральных контрактов нужно получить согласие правительства, для контрактов на уровне регионов — высшего исполнительного органа субъекта. Руслан Петручак, советник практики разрешения споров и банкротства BGP Litigation , предупреждает, что процедура изменения госконтракта сложная и длительная.
В текущих условиях госзаказчики часто не идут на уступки, предупреждает Каретин. Зурабян подтверждает, что договориться с госзаказчиком очень сложно. Но успешные примеры все-таки есть, в том числе в практике его адвокатского бюро. «Такие успешные кейсы любят тишину, так как зачастую связаны с контрсанкционной информацией», — объясняет эксперт. Под такими сведениями понимают любую информацию о сделках, распространение которой может повлечь новые ограничения в отношении ее участков. За публикацию подобной информации установлена как минимум административная ответственность.
Можно ли выиграть спор с госзаказчиком
При этом, по словам Зурабяна, практика по таким делам подтверждает подход Верховного суда, сформированный в первом ковидном обзоре практики: наличие или отсутствие признаков форс-мажора нужно изучать индивидуально. По словам Антонова, если в начале прошлого года могли сработать «голые ссылки на санкционное давление», то теперь суды детально рассматривают каждый случай и изучают:
- реальное влияние санкций на правоотношения;
- пыталось ли лицо преодолеть санкционный запрет (заключить замещающую сделку и подобное).
По словам Каретина, суды не так часто встают на сторону исполнителя по госзаказу. Они указывают, что введение санкций — это изменение экономической ситуации и часть предпринимательского риска. Так сделал Верховный суд в определении по делу № А39-5782/2015. Поэтому суды не считают, что введение санкций — это уважительная причина для неисполнения контракта. Так, ООО «АэроТехникСервис» и Росгвардия заключили госконтракт на поставку товара. По нему фирма обязалась передать необходимое оборудование до 1 ноября 2022 года. Но этого не сделала. Юрлицо неоднократно предупреждало заказчика о форс-мажорных обстоятельствах, которые мешают выполнить обязательства. Несмотря на это, ведомство в одностороннем порядке отказалось от госконтракта. Фирма пыталась оспорить такое решение Росгвардии, но безуспешно. АСГМ ей отказал, компания подала жалобу в 9-й ААС. Заседание назначено на 1 июня (дело № А40-287321/22).
Но в некоторых случаях исполнителю госконтракта все-таки удается выиграть спор. По словам Антонова, суды могут признать санкции основанием для освобождения от ответственности, если после введения ограничений было невозможно поставить уникальный товар. Так, ООО «Специмпорт» обязался поставить ФСО товар для государственных нужд. Фирма пообещала выполнить обязательства по контракту до 1 октября 2022 года. Заказчик перечислил аванс. После этого юрлицо направило письма с просьбой расторгнуть договор. ООО «Специмпорт» объяснил, что закупочная цена на материалы существенно изменилась, а еще фирма не могла получить некоторую продукцию. Организация объяснила это сложившейся геополитической ситуацией в мире. ФСО расторгла контракт, но начислила исполнителю штраф. Фирма добровольно вернула лишь аванс, поэтому заказчик обратился в суд. Две инстанции отказали во взыскании штрафа. 9-й ААС учел, что перевозки из иностранных стран были ограничены и запрещены. А производители товара в одностороннем порядке изменили условия работы с дилерами из России. Суд указал, что «последствия в виде невозможности исполнения обязательств из-за введения международных санкций, приведших к срыву поставок необходимого товара, могут быть признаны обстоятельствами непреодолимой силы». Согласно карточке дела, ФСО подала кассационную жалобу (дело № А40-181576/2022).
Антонов отмечает, что еще суды исследуют, насколько введение санкций было неожиданным. И по этому вопросу у судов тоже разные позиции.
Одни суды указывают, что ограничительные меры и санкции в отношении России начали вводить с 2014 года. Соответственно, исполнитель на дату заключения госконтракта знал о возможных ограничениях. К такому выводу пришел АС Красноярского края в деле № А33-34138/2022. Суд указал, что доводы ответчика о наличии форс-мажора несостоятельны, поскольку находились «в рамках контроля стороны». В марте этого года первая инстанция встала на сторону заказчика и взыскала с исполнителя контракта штраф. Информации об обжаловании этого решения в карточке дела нет.
Другие суды считают, что каждая санкция уникальна и ее нельзя предвидеть. Так произошло в деле № А40-39224/17-29-403. Первая инстанция не согласилась с требованием истца о взыскании неустойки с поставщика и указала, что стороны заключили госконтракт в 2011 году и продлили его в 2015-м, поэтому не могли предвидеть и своевременно предотвратить последствия, вызванные санкциями от 1 августа 2014 года. Апелляция и кассация поддержали это решение. А ВС не стал передавать спор на рассмотрение.
Суды особенно обращают внимание на дату заключения контракта. Довод о введении санкций становится гораздо слабее, если договор заключен после событий февраля 2022 года.
При этом Каретин отмечает, что ссылка на санкции помогает избежать штрафных санкций. Эксперт отметил несколько дел, где суд встал на место компании-исполнителя, отказав госзаказчику в удовлетворении требования о взыскании штрафных санкций. Так, АС Новосибирской области в деле № А45-33947/2022 и АС Ростовской области в деле № А53-27566/22 отказали в удовлетворении требований госзаказчика о взыскании штрафных санкций с ответчика. Оба судебных акта не обжаловали.
Договоры с компаниями
Нет однозначной практики о невозможности исполнения обязательств в текущих условиях между коммерческими структурами, говорит Каретин.
АС Камчатского края в деле № А24-5904/2022 указал: ответчик не представил доказательств, что он в действительности пострадал из-за введения санкций. Суд посчитал, что компания — профессиональный участник рынка и могла предвидеть все возможные ограничения. Сейчас этот дело находится на рассмотрении в апелляции.
В другом споре первая инстанция пришла к выводу, что санкции подпадают под понятие форс-мажора (№ А08-6643/2022). Суд заключил, что приостановление товарооборота между компаниями из России и фирмами из недружественных стран произошло не по вине поставщика, который не мог предвидеть этого при заключении договора. Это дело сейчас тоже рассматривает апелляция.
Практика неоднозначна, следовательно, нельзя предсказать исход дела. В такой ситуации предпринимателям выгоднее урегулировать возникшие разногласия через переговоры, полагает Каретин: «Переговоры могут быть достаточно эффективными при готовности сторон к диалогу. На мой взгляд, для современных предпринимателей переговоры все чаще становятся выгодной альтернативой обращению в суд».
Договариваться лучше в ситуациях, если контрагент — иностранец и у него нет активов в России или дружественных юрисдикциях, считает Антонов, так как судебный акт не признают в западных странах. Ведь с их точки зрения контрагент вел себя правильно, соблюдал санкционное регулирование своей юрисдикции. Следовательно, исполнить решение суда не выйдет. Но переговоры даже с давними иностранными партнерами могут быть сложными. Ведь в текущих условиях и сами иностранцы плохо понимают, что им можно делать, а что — нельзя, из-за быстро меняющегося регулирования. «По личному опыту, иностранцы и рады бы договориться, но им приходится крайне аккуратно подбирать слова при общении с российскими контрагентами, чтобы их действия не интерпретировали как предложение обойти санкции», — делится Антонов.
Анастасия Синченкова
